Пищугины

Пищугин Иван Парфенович (слева) с другом.

Говоря о дореволюционной России, мы особо коснемся начала XX века, когда на оренбургских степных просторах, объединяющих Европу с Азией, а также разные народности, различные мировоззрения, происходят важные для нашей семьи встречи.

В это время создается семья Пищугиных в селе Исаево, это прадедушка и прабабушка мамы по линии матери ее отца. Самый старший из известных предков рода Пищугиных – Пищугин Парфен Григорьевич (1876г.р.) – прибыл в село Октябрьское предположительно из Новотроицка (по свидетельству родных). Род Пищугиных наиболее таинственен – много тайн связано с его представителями. Достоверно нам известно о наличии у него сына Ивана, из документов которого мы знаем отчество, а отсюда и определили имя отца.

Пищугины Иван Парфенович (1896 – 1937) и Мария Кирилловна
(1896 – 1984).

Нам известно, что Пищугины были представителями молоканской веры. Об этом при жизни прабабушки моей мамы (Пищугиной М.К. (1896 – 1984)) и бабушки моей мамы (Кавревой (Пищугиной) Л.И. (1929-2003)) особо не говорилось, тема была под запретом. Это казалось чем-то страшным и таинственным.

Местом рождения Пищугиной (Степановой) Марии Кирилловны в соответствии со свидетельством о рождении является село «Ново-Троицкое» (Новотроицкое) Октябрьского района Чкаловской области (ныне – Оренбургской области).

Пищугина Мария Кирилловна с детьми (сидят дочери), стоят справа сын Владимир иванович, слева его жена Мария, внук Юрий Николаевич Каврев с женой Ольгой Петровной.

Погрузившись в изучение истории села Новотроицкое, мы выяснили, что его образовали переселенцы из Тамбовской губернии, более точно – из деревни Троицкое, относящейся ныне к Уметскому району Тамбовской области. Ранее это был Кирасновский уезд Тамбовской губернии. Год основания Новотроицкое – 1809 год, согласно стеле на въезде в село. По некоторым данным годом основания принято считать 1834 год. Именно сюда, а также в село Дедово (нынешнее село Октябрьское Октябрьского района) в 30-40-е годы XIX в. Прибыли на плодородные земли духовные крестьяне - молокане из Тамбовской губернии, в которой и зародился этот вид духовного христианства. Переселение крестьян в Новотроицкое из Тамбовской губернии продолжалось и после отмены крепостного права (1861г.). Укрепившись в Новотроицком и Дедово (ныне – районный центр Октябрьское), со второй половины XIX века молоканское учение стало распространяться из этих центров по округе.

Активными проповедниками молоканства были представители семей Лозгачевых и Степанниковых, проживающие в селе Новотроицкое. Нам удалось установить, что фамилия сестры Марии Кирилловны – Марины Кирилловны по мужу была Лозгачевой. Возможно, она вошла в семью тех самых Лозгачевых? Пока достоверно не можем ответить на этот вопрос. Однако во время своих приездов в гости к Пищугиным, она вызывала смешанные чувства у младших хозяев – детей Марии Кирилловны, так как поправляла любые их действия, призывая придерживаться правил молоканской веры. Ее даже немного боялись. Так что же такого страшного в молоканах?

Благодаря Википедии сегодня можно узнать, что молокане – это разновидность духовного христианства, а также особая этнографическая группа русских. В Российской империи были отнесены к «особенно вредным ересям» и преследовались вплоть до указов Александра I, относящихся к 1803 году, которые дали молоканам и некоторую свободу.

Впервые термин «молокане» был использован в конце XVIII века в отношении людей, отвергших православный культ. Есть несколько теорий происхождения названия «молокане». Согласно одной из них, наиболее интересной, - молокане пили молоко в постные дни, когда приём «скоромной» пищи запрещён православными канонами, за что их и прозвали молоканами. Некоторые связывают название «молокане» с рекой Молочной в Мелитопольском уезде, куда ссылали молокан. Сами молокане предпочитают ссылаться на упомянутую в Библии метафору «духовного молока» (1 Петра 2:2). Основатель молоканства точно неизвестен. Есть версии, что им являлся Семен Уклеин, живший и распространявшей в Тамбовской губернии в конце XVIII века.

Отмечали сходство молоканства с протестантством. Историк Н.И. Костомаров связывал возникновение сект молокан с «развитием в русском народе рациональных умствований». Молокане исповедовали учение о том, что Бог помогает самым активным, талантливым, предприимчивым и смелым. Молоканство смогло выработать такое мировоззрение, которое соответствовало новым этапам социально-экономического развития общества и выражало интересы мещан, зажиточных крестьян и других зажиточных социальных слоев населения. Среди молокан было много государственных крестьян, мещан.

Молокане отличаются символическим и аллегорическим толкованием текстов Библии. Они отрицали все внешние проявления христианского культа – храмы, иконы, святых, монашество, церковную иерархию, мощи, таинства. Моления ими совершались в обычных домах. Молокане отмечали праздники Рождество, Пасху, но не придерживались постов, считая, что Богу угодна более полноценная жизнь и интенсивная трудовая деятельность.

По воспоминаниям дедушки и его братьев, доподлинно известны некоторые детали из жизни их бабушки Марии Кирилловны Пищугиной (Степановой) По воскресеньям она до обеда ничего не ела, в теплое время года молилась на улице. Постоянно читала Библию, лежащую на белой салфетке и укрытой белым полотенцем. В доме не готовилась еда из свинины. Не были ни икон, ни крестиков. Все дети Марии Кирилловны некрещеные. В церковь никто не ходил. На могиле крест тоже не ставился. Ей установлен металлический памятник без креста. Такой же памятник установлен и на могиле Лидии Ивановны, ее дочери, похороненной тоже на местном кладбище. Однако муж Лидии Ивановны - Каврев Николай Васильевич был православной веры, родители которого - мордва, прибывшие в Савельевку ныне Тюльганского района.

Религиозные воззрения молокан обусловили создание особой трудовой этики, которая обеспечивала более высокую производительность труда в их хозяйствах, зажиточность и преуспевание во всех делах, за которые они брались.

Продуктивной хозяйственной деятельности молокан способствовали следующие особенности их жизненного уклада. Большинство молокан не употребляли спиртного и не курили табак. Считалось, что дети молокан не видят на столе горячительных напитков и у них не формируются алкогольные традиции и установки «обмывать» и хорошее, и плохое в жизни. В семьях молокан царил в основном оптимистичный, добрый жизненный настрой. Молокане не прибегали никогда к скандалам, крикам, не приняты были невыдержанность и истерии в отношениях между близкими людьми, не одобрялось всякое баловство, бесполезная возня, суета, шум, глупые забавы. Молокане избегали нецензурные слова и ругательства. Все это считалось большим грехом. По мере сил соблюдался порядок дома и во дворе. Старались носить чистую и опрятную одежду, удобную кожаную обувь.

Молокане стремились быть грамотными, хорошее образование в их среде очень ценилось и поощрялось. Одной из важнейших добродетелей молоканства было стремление к познанию. Это способствовало внесению элементов новаторства и рационального начала в хозяйственную жизнь. Не была исключением и семья Пищугиных, которая имела справное хозяйство. Глава семьи Иван Парфенович окончил бухгалтерские курсы, по тем временам большая редкость. Место жительства (ныне село Октябрьское) было выгодное, рядом находился базар, куда стекались товары из Башкирии (в первую очередь лес, которого не было в селе и его округе), продукты животноводства, кузнечные изделия и многие другие изделия местных ремесленников. Некоторые из приезжающих оставались на ночевку, не продав товар, у местных жителей. Это послужило поводом вменить в вину Ивану Парфеновичу и Марии Кирилловне содержание постоялого двора для поражения их в избирательных правах и раскулачивании в 1930 году.

Нами было установлено, что по различным документальным свидетельствам и свидетельствам очевидцев семья Пищугиных имела большое хозяйство, считалась зажиточной в селе Каширинское Каширинского района (ныне с. Октябрьское, Октябрьский район).

Из воспоминаний жителя села Октябрьское Сергея Булгакова, бывшего соседа Пищугиных, узнали следующее. «Я знал Марию Кирилловну не больше, чем мог знать соседский мальчишка соседей, живущих закрыто, во дворе с высокими воротами и калиткой на запоре, даже днем... Молокане там живут - это для пацана звучало почти, как «живут не наши, чужие». Во дворе соседей я был редко: мяч, перелетевший через забор, ходил выручать, да по поручению моей мамы что-то относил, или брал....- не помню. Но я запомнил степенность и несуетливость жизни в Пищугинском дворе. Говорили со мной, как мне казалось строго, но не грубо. Ближе по возрасту детям Пищугиных оказались мои брат и сестра....- от них я слышал про соседей... Мой брат, живет далеко, в Красноярском крае г. Боготоле, но в разговорах обязательно затрагивается судьба Пищугиных и не менее удивительная их соседей - Головых. Их занесла судьба, как мне кажется, судьба лишенцев: огромная, бедная семья с единственным кормильцем мамой, работавшей для пропитания семьи в столовой... Вырастила она замечательных детей, гостила она у меня на склоне лет. Я видел абсолютно счастливую, спокойную старость, окруженную заботой и любовью детей»

Из письма Управления Федеральной службы контрразведки РФ по Оренбургской области от 12.10.1994г № 176 мы узнали о существовании справки Каширинского районного исполнительного комитета, в которой указано, что Пищугин Иван Парфенович – крупный кулак, в 1930 году раскулачен.

07. 08.1952. 14.03.2017

04.09. 2021 Вова и Катя Кавревы

Нынешний дом, в котором жила семья Пищугиных, начал строиться в  1926 году, до его постройки жили во времянке, сохранившейся и доныне, но в очень ветхом состоянии. В ней стояла печь, был земляной пол, посреди которого был вырыт погреб. Прямо к землянке примыкал каменный амбар и сарай. Все построено тоже из камня, который добывался в местном карьере и обтачивался на местном кирпичном заводе Лисина (в совхозе Октябрьском живет его дочь, которая рассказала факты из жизни репрессированного отца). Дом Лисина находился на соседней улице от Пищугиных и тоже был каменным. Содержать постоялый двор в 1927- 1929 годы в такой тесноте не представляется возможным, а когда был достроен дом, обставлен мебелью, хозяева подверглись репрессии. В семье к этому времени было уже трое детей. Из Архивной справки Государственного архива Оренбургской области (ГАОО) от 3 июля 1997 года №П-68 мы узнаем следующие сведения (из недатированной карточки лишенного избирательных прав из дела за
1930-1936гг.) Пищугиной М.К. Семья состоит из 6 человек, в то числе
2 старше 18 лет, один трудоспособный: «муж служит». Имеет: посева
4 десятины, скота – 4, лошадь, жнейку, ½ косилки. Однако в 1930 году они восстановлены в избирательных правах как живущие на трудовые доходы.

В письме Управления Федеральной службы контрразведки РФ по Оренбургской области от 12 октября 1994 г. № П-176 сведений об имуществе Пищугиных на 1937 год не содержится, т.к. во время ареста в протоколе обыска от 16 октября 1937 г. отмечено, что ничего не обнаружено.

Почему возникает в нашей родословной 1937 год? Обратимся вновь к документу. Из ответа Разгулиной Ольге Владимировне на запрос в Прокуратуру Оренбургской области читаем «В ходе проведенных проверок установлено, что Пищугин Иван Парфенович 1896 года рождения подвергался репрессиям по политическим мотивам за участие в контрреволюционной деятельности в составе повстанческой диверсионно-вредительской организации». Как известно со слов родственников, внуков Ивана Парфеновича, на их деда был донос местного жителя, молодого человека, обучающегося на бухгалтерских курсах вместе с И.П.Пищугиным. Когда определяли место работы каждому, то Пищугина как человека семейного оставили в Каширино (так тогда именовалось село Октябрьское), а его молодого коллегу отправили на периферию. Тот, воспользовавшись фактом репрессии и раскулачивания конкурента, написал донос, чтобы остаться дома. Об этом он сам, раскаиваясь, рассказал семье Пищугиных, но семье это не могло уже ничем помочь. 16 октября 1937 года был проведен обыск в доме Пищугиных, он сам арестован. 23 октября того же года Постановлением тройки УНКВД Оренбургской области подвергнут высшей мере наказания – расстрел с конфискацией лично принадлежащего имущества, которая приведена в исполнение 25 октября. Семья о судьбе мужа и отца ничего не знала. 2 августа 1957 года было выдано Свидетельство о смерти, где написано, что он умер 5 апреля 1944 года от отека легких. Место смерти не указано. Затем новые справки: о прекращении производства дела по обвинению (прокуратура Оренбургской области, 1958), Военного Трибунала Приволжского военного округа (1959 год) о пересмотре дела и об отмене делопроизводства за отсутствием состава преступления, справка Прокуратуры Оренбургской области о посмертной реабилитации (16.06.2015). За эти годы умерли все члены семьи Ивана Парфеновича: жена, старшая дочь Раиса Ивановна (1991), сын Владимир (1997 год), младшая дочь Лидия Ивановна в 2003 году. Все они до последнего своего дня ждали этого решения. 31 января 2002 года Лидия Ивановна успела получить справку Прокуратуры Оренбургской области о реабилитации: «Каврева Лидия Ивановна как оставшаяся в несовершеннолетнем возрасте без попечения отца, необоснованно репрессированного по политическим мотивам, признана подвергшейся политической репрессии, реабилитирована». Ее братьям и сестре этого дождаться не посчастливилось.

Здесь отдельно стоит рассказать о старшем сыне Пищугиных Иване Ивановиче, замечательном парне, взявшем на себя заботы отца, отличного ученика, человека с многогранными способностями, судьба которого была долгие годы неизвестной. Без вести пропавший…

Пищугин Иван Иванович (1921-1941)

Пищугин Иван Иванович (справа вверху) с друзьями. Октябрьское,.1940 (?) год

О событиях Великой Отечественной войны были прочитаны книги, задаваемые для внеклассного чтения, просмотрены некоторые художественные фильмы по произведениям, например, «Сын полка» Валентина Катаева. Фильмы о войне с интересом смотрели мои родители, тетя, дядя, бабушка и дедушка, брат. Иногда от старших можно было услышать, что кто-то из наших родственников воевал под Ленинградом или освобождал Украину, погиб в первые дни или пропал без вести.

Постепенно узнавалось больше. В День Победы 9 мая 2013 года после парада мы всей семьей пошли к Вечному огню, а далее к плитам со списками погибших в годы войны. Оказалось, там есть фамилия дяди дедушки - Пищугина Ивана Ивановича. Эта единственная строчка стала началом исследования по теме.

В доме родителей деда (Кавревых Николая Васильевича и Лидии Ивановны), где после их смерти живет брат дедушки Каврев Вячеслав Николаевич, обнаружились два письма, написанных Пищугиным Иваном Ивановичем своим родителям из города Нальчика в мае и июне 1941 года. Одно из них пришло перед началом Великой Отечественной войны. В первом письме он сообщает, что прибыл к месту службы 8 мая 1941г. Второе письмо от него пришло чуть позже. Ветхий листочек бумаги, свернутый треугольничком, хранил рассказ о южном городе Нальчике, восторг степного жителя красотой плодовых деревьев и цветов. Передавались приветы односельчанам и была просьба сообщить адреса места службы друзей-одноклассников (Приложение 3, документ 3). Всё бы выглядело обыденно, если б не дата на штемпеле: июнь 1941 года (Приложение 3, документ 2)…

Больше от Ивана Ивановича, брата маминой бабушки Лидии Ивановны, не было ничего. Спустя несколько дней после начала войны пришло сообщение, что он пропал без вести. Ни дед, ни его братья ничего не могли рассказать о своем дяде, как будто в доме об этом всегда молчали. Оказалось, и впрямь, эта тема была запретной, без вести пропавшие в то время считались даже предателями. А вдруг они к врагу перебежали? Конечно, мама, Мария Кирилловна Пищугина, хранила память о сыне. И то, что напоминало о нем: несколько довоенных фотографий, подписанных её рукой.

Всего безвозвратные потери Вооружённых Сил СССР (РККА, ВМФ, НКВД) в Великой Отечественной войне составили 11.944 тыс. человек. Узнав эти сведения на сайте soldat.ru, мы обратились к литературе, в частности к книге «Россия и СССР в войнах XX века: Потери вооруженных сил» под редакцией кандидата военных наук, профессора АВН генерал-полковника Кривошеева Г.Ф., где нашли подтверждение этим данным [6, таблица 122]. этого числа пропало без вести 5.059 тыс. человек, в их числе и Иван Иванович Пищугин. Согласно приказу заместителя Наркома обороны № 023 от 4 февраля 1944 года к безвозвратным потерям относятся "погибшие в боях, пропавшие на фронте без вести, умершие от ран на поле боя и в лечебных учреждениях, умершие от болезней, полученных на фронте, или умершие на фронте от других причин и попавшие в плен к врагу". (Именно в списках безвозвратных потерь, размещенных на сайте obd-memorial.ru, нами были обнаружены сведения о некоторых наших родных.) На основе обнаруженных данных нами составлена диаграмма, из которой видно, что наибольшее количество без вести пропавших именно в 1941 году. Они составляют более 2/3 безвозвратных потерь за этот период, длившийся всего половину года (Приложение 4, диаграмма 1).

Спустя много лет, Марии Кирилловне из сельсовета принесли листочек бумаги, на котором выражалась благодарность за воспитание сына (Приложение 3, документ 6). Маленький листочек с криво напечатанным текстом вернул семье право гордиться Иваном, возможность говорить о нем с соседями, в доме. На калитку дома была прибита красная звезда, как символ того, что из этого дома ушел кто-то на Великую Отечественную войну.

Итак, сделаны первые шаги в поиске информации об Иване Ивановиче Пищугине, но они принесли новые вопросы. Каким путем на них ответить? Обратились к книге Памяти района. Там обнаружено два тезки, но ни один не подходил под имеющиеся у нас данные. Не совпадают либо дата рождения, либо дата смерти. Поиски в Интернет не принесли никаких данных о новобранце Красной Армии. Работа в архиве по поиску персональной информации не принесла никаких данных, относящихся к Ивану Ивановичу. В Военном комиссариате в ответ на наш запрос по поиску сведений о демобилизованных военнослужащих мы получили уже имеющиеся у нас данные, что может служить подтверждением их правильности, но новых фактов не прибавилось. Тогда мы решили повнимательнее отнестись к имеющимся у нас данным.

Важной для нас была информация о месте службы Ивана Ивановича. Город Нальчик - столица Кабардино-Балкарской АССР. Обратив внимание в очередной раз на его письмо, вместе с 20-летним Иваном мы как будто сами увидели этот город, который «стоит на низменности. С левой стороны здесь почти кругом крутые горы, - пишет Иван в письме - в городе много деревьев. Весь город в саду. Здесь кругом зелено». Для человека нашей степной местности, где деревья только искусственно посаженные, это как сказка. Продолжая письмо, он отмечает то, что заметит, пожалуй, только житель села. Он пишет, что видел по дороге: «рожь уже достигает высоты примерно 20-25 см». Вот, наверное, подивились дома, прочитав такое.

И как совсем еще молодой человек, любящий сладкое, он обращает наше внимание на то, что в селе было редкостью: «Есть халва, конфеты, сыр, консервы». Сообщает бытовые подробности, понимая, что маме интересна любая мелочь. Как мы уже знаем, отца в семье репрессировали еще
в 1937 году и, как очень многих. Поэтому Ивану Ивановичу как старшему в семье, как настоящему мужчине, хотелось порадовать мать всем, чему радовался сам.

А вот второе письмо пришло прямо перед началом войны, написано в июне 1941 года. Как отличника боевой и политической учебы Ивана перевели в школу командиров «сейчас учусь сам, а скоро буду учить других»… Не довелось.

Еще одна находка, связанная с именем Ивана Пищугина – сохранившаяся фотография, где рядом с ним Нестеров и Апасов (так указано на обороте фотокарточки) (Приложение 2, фото 5). Мы решили узнать хотя бы имена этих парней, друзей нашего Ивана. Судя потому, что в письме Пищугин И.И. просил сообщить ему адрес службы Степана Нестерова, мы предположили, что Нестеров с фотографии - это Степан.

А вот Апасова мы узнали не только по имени, но и нашли его родственников через социальную сеть «Одноклассники». Отозвалась внучатая племянница, Клычева (Апасова) Н.В., которая сообщила, что это Михаил Никифорович, 1921 года рождения, погибший, как и Иван
в 1941 году. Одноклассник Пищугина. Похоронен в Карелии.

Дедушка Натальи Владимировны Клычевой, тоже участник войны, назвал одного из своих сыновей Михаилом в честь брата. Оказалось, что жили наши семьи почти в соседях.

Не осталась без внимания и столица Кабардино-Балкарии, город Нальчик, город воинской славы. Первый канал центрального телевидения организовал специальный проект «Города Победы», приуроченный к празднованию
70-летия Победы в Великой Отечественной войне 1941-1945 годов и рассказывающий обо всех 13 городах-героях и 40 городах воинской славы России: о мужестве, силе духа, патриотизме и стойкости воинов, а также местных жителей. Это было для нас настоящим подарком судьбы.
Во-первых, бабушка лично это увидела, а потом мы стали искать запись в Интернет. И нашли! А во-вторых, там есть несколько кадров предвоенного города. Например, городской парк, о котором писал Иван Пищугин: «Был в парке, такая красота, что просто не могу описать!» И мы увидели улицы города и этот парк. Для нас это была такая радость, которую тоже просто не передать словами.

Каврева (Пищугина) Лидия Ивановна (1929-2003)

Пищугина (Степанова) Мария Кирилловна и Лозгачева (Степанова) Мариша Кирилловна

Лидия Ивановна прожила трудную жизнь. Дочь репрессированных, сестра пропавшего без вести она всю жизнь старалась отдать себя работе, добросовестно выполняя долг учительницы, заботливой матери, любящей жены. Маленького роста, худенькая она вынесла все тяготы реабилитации своей семьи. Десятки писем, обращений в разные инстанции, поиски очевидцев событий, связанных с репрессиями родителей, поисками сведений о брате, не вернувшемся с войны. С войны хотелось бы и начать…

В свое время мама записала воспоминания Кавревых бабушки и дедушки. Думаю, будет правильным, чтобы эти слова самой Лидии Ивановны вошли в историю семьи.

"С июня 1941 начали работать в колхозе. Пололи хлеба, в сентябре собирали колосья. Каждое лето сажали картошку, пололи хлеба, собирали урожай. Учебный год начинался в октябре. Старшеклассники начинали учиться еще позже. Писать было нечем, было холодно, чернила замерзали, перьев не было. Писали между строк книг, газет. Недоедали. Хлеб давали по норме 200 г на человека. Огромные очереди. Недоставалось хлеба. Трое детей и мама. Всю войну отучилась, в 46-м закончила школу.

9 мая 1945 проснулась рано, вышла на крыльцо и на Комсомольской кричали «Мир! Мир!» Лидия Ивановна побежала в школу к преподавателю химии Анне Григорьевне Ивановой. Они обрадовалась, но сначала не поверила: «Как?!»

Рая училась в 9-м. Володя был еще маленьким, только пошел в школу Возили навоз, делали кизяк, ходили за хворостом.

Были лампы, но редко. Пузырек, ватка и картошка в керосине. При таком свете учили уроки. Была мельница. В пристройке был движок, работали «мотористы». Давали электрический ток.

Ездили к брату на тележке, на салазках возили от брата на Сандин. Километров 40-50. Брат попросит дядек, нагрузят глины и тут продавали ведерками. Промтоварный был и хлебный магазин. В «Искре» был клуб. Церкви уже не было. А там была пожарная на втором этаже. В клубе редко показывали кино (в основном, немое).

Была всегда маленького роста, из-за чего в 8 лет пришлось брать справку.
Рая закончила школу в 43-м и стала работать учителем в Верхнем Гумбете.
Ходили в школу в лаптях, зимой ходила в валенках, а лапти заворачивала в газетку, чтобы в школе переобуться.

Обуть совсем нечего было, в сентябре была получена первая зарплата. Купила: шаль из белой шерсти, фуфайку и зеленое холщовое платье.
Утюги были печные. Нагревали на плитках и гладили. Нищета, худоба.
Извещение о пропавшем без вести И.И. Пищугине пришло во время войны. Надеялись, что вернется, придет брат. Ждали всю жизнь, но он не пришел. Плакали после получения извещения.

Дом, в котором живут, построен в 26-м, сначала была землянка».

Лидия Ивановна заочно окончила педагогическое училище, как и ее сестра (Гончарова (Пищугина) Р.И,), стала учителем. Пришлось ей поработать в самых отдаленных селах и хуторах района. В Октябрьске она работала не только в школе учителем, но и воспитателем в детском садике, группе продленного дня. О Кавревой Лидии Ивановне писала местная газета. Одна из таких заметок, опубликованных в газете «Заря Коммунизма» 16 октября 1979 г., хранится в архиве Каврева Вячеслава Николаевича, ее сына.

Статья о бабушке моей мамы размещена в рубрике «О людях хороших»: «Воспитатель группы (продленного дня – от авт.) Лидия Ивановна Каврева. Это уже немолодая по возрасту, поседевшая, но с изумительно добрыми глазами и материнской лаской женщина, делает все возможное, чтобы детям в группе было полезно и интересно».

Совсем недавно моей маме довелось услышать очередную из немногочисленных историй о времени работы воспитателем Кавревой Л.И. На этот раз это были воспоминания жительницы села Октябрьское
Хариной Л.: «Лидия Ивановна была очень заботлива к нашим детям. У одного из моих сыновей она была воспитательницей в детском саду, а потом так совпало, что оказалось у него же и учительницей начальных классов». Лидия Ивановна с пониманием относилась в тяжелые времена к родителям воспитанников детского сада, хотя была достаточно строгой, требовательной, справедливой. «В садик требовалось обязательно приводить ребенка в носочках, а дети быстро изнашивали их. И нам было тяжеловато с приобретением некоторой одежды. Лидия Ивановна, видя наши проблемы, сказала: «Да не надевай ты ему носочки, найдем». Было приятно, что строгий воспитатель был еще и понимающим человеком.

Карта Воскресеновки. 2020, март.Карта села. С Интернет взяла...Справа улица Новая, слева - Центральная. А соединяет их Молодежная...А.А.Каврева.

Здесь начинала свою работу Каврева Лидия Ивановна.В 1947 году начинала там учителем начальной школы, а с 1950 была назначена еще и заведующей. С 1951 по 54 год ей довелось поработать еще в нескольких начальных школах а в 53-54 годах еще и учителем физики и математики в семилетней Михайловской школе. Однако с 1954  по 1956 год вновь в Воскресеновске заведующей и учителем начальной школы

В семье Кавревых выросло три сына. Старшие окончили ВУЗы, а мой дедушка, не имея высшего образования долгие годы работал инженером связи. Сыновья от отца переняли увлечение техникой. Лидия Ивановна и Николай Васильевич прожили счастливо и умерли почти в один день. Лидия Ивановна не смогла пережить смерти мужа, на третий день после его похорон оказалась в больнице, где и умерла вскоре.

Гончарова (Пищугина) Раиса Ивановна с мужем Петром.